Вопрос исследования кризиса в жизни человека и последствий, к которым приводит переживание кризисных ситуаций, является одной из «вечных» проблем психологии. Традиционно кризис рассматривается как ситуация, в которой человек сталкивается с такими внешними социальными явлениями, которые оказывают сильнейшее деструктивное воздействие, лишая возможности следовать выбранному жизненному пути и требуя принятия серьезнейших решений, при этом позитивные перспективы дальнейшей жизнедеятельности не являются очевидными. Сложившиеся тенденции рассматривать кризис как потенциально опасный и вместе с тем как период открывающихся возможностей личностного роста, заложенные в исследованиях Л. Линдеманна, Э. Эриксона и Г. Селье, фокусируют внимание ученых на изучении психологии индивида (Ф. Е. Василюк, Л. С. Выготский, С. Л. Рубинштейн, Т. Шибутани). И хотя многие исследования кризиса посвящены анализу малых и больших групп, необходим новый подход, позволяющий констатировать проявления и специфику переживания кризиса у больших социальных групп, поскольку десоциализация, радикализм, фанатизм, тоталитаризм и иные формы деструктивности [5] выступают последствиями кризисных периодов развития общества.

Сложность изучения обозначенной проблемы обусловливается огромной частью субъективности в переживании кризиса, что определяет необходимость поиска нового инструментария исследования, позволяющего изучать социальные явления на уровне масс. Произведения искусства, выступая как обобщенная модель социальных взаимоотношений, открывают возможности для новой научной парадигмы социальной психологии [7].

В качестве методологической основы могут выступать фундаментальные положения психоанализа (У. Бион, З. Фрейд), аналитической психологии (К. Г. Юнг) и неклассической психологии искусства (Л. С. Выготский).

Искусство является продуктом деятельности, результатом взаимодействия творческого процесса, актуализирующего эмоции, мотивационную составляющую, неизбывное стремление к коммуникации, и использования средств, нацеленных на тот или иной аспект восприятия, синестезию и активизацию ответного отклика воспринимающего [6]. Искусство по своей природе диалогично [3]. Это, во-первых, диалог с потенциальным слушателем, зрителем, читателем, а во-вторых, это весьма откровенный и предельно, до жестокости, эмоционально обнаженный диалог автора с самим собой. Анализ произведений искусства в исследованиях К. Г. Юнга [9] показывает, каким образом выбор материала, средств художественной выразительности и содержание сплетаются и влияют друг на друга, создавая (или нет) сильнейший эстетический импульс воздействия.

В работах К. Г. Юнга [2; 14] есть и другой анализ художественных и религиозных образов, которые представляет, рисует себе участник психотерапевтического сеанса. Этим определяются два подхода к изучению значения символических образов, созданных во время сеанса психоанализа, и образов, являющихся продуктом творчества автора, произведений искусства. Первое отражает внутреннюю жизнь только самого пациента, выступает средством совладания с «внутренними демонами», второе же выступает средством социальной коммуникации и оказывает сильнейшее влияние на социум. Степень, уровень социального значения произведения искусства определяет (хотим мы этого или не хотим, но должны признавать) публика — количество тиражей, наполненность зала, количество переводов, иные показатели коммерческого успеха и социальные характеристики целевой аудитории (что показывает, насколько это интеллектуальное искусство, а насколько pop art). Никакие государственные премии или громкие регалии авторов не спасли очень многие произведения от того, что они искусством так и не стали и благополучно почили на пыльных полках хранилищ.