Обращение к развитию педагогической мысли восточных государств, в частности Египта, обусловлено тем фактом, что данные территории формировали цивилизацию в целом посредством оформления письменности (что позволило накапливать социальный и когнитивный опыт) (см.: [10, с. 211]), философии, научных воззрений, правовых норм и т. д.

Исследователи находят первые свидетельства о реализации процесса обучения в Древнем Египте еще в III тыс. до н. э. (см.: [6, с. 76]). Тогда основным пространством для обучения являлась семья, а межличностные отношения в ней служили образцом для формирования поведенческой манеры детей. Основу для воспитания и обучения составляли религиозные воззрения, которые диктовали внимательное и бережное отношение к детству, развитию ребенка, поскольку образ земной жизни, по верованиям египтян, определял их существование в загробной жизни, а дети воспринимались как возможность снова прийти в этот мир после смерти (см.: [9, с. 165]).

Таким образом, именно становление письменности повлияло на обретение людьми статуса учителя и ученика. По замечанию М. А. Коростовцева, отношения между ними не были предельно дистанцированными, скорее наоборот, педагоги зачастую называли обучающегося «сыном» (по тождеству с духовным сыном, не являющимся близким по крови, но вхожим в его дом для получения знаний). В дальнейшем в Древнем Египте школы стали появляться при религиозных учреждениях, а также во дворцах жрецов, где обучали детей. Однако исследователи не могут в полной мере описать методики работы в самый ранний период оформления педагогического процесса, поскольку точных сведений (зафиксированных письменно) историкам обнаружить не удалось (см.: [5, с. 38]).

Тексты периода Древнего Царства не могут претендовать на педагогические труды, однако имеют большое количество рекомендаций, адресованных конкретным лицам, о праведной жизни. Примерами таких текстов служат «Поучение Птаххотепа» и «Книга Екклезиаста», где в центре внимания авторов находятся вопросы этики (см.: [1, с. 57]). Однако эти рекомендации, мудрость, заключенная в них, могут рассматриваться как послание всему египетскому обществу. Так, Птаххотеп в своем писании упоминает поучение визиря своему сыну Кагемни, где повествуется о том, как чиновник собрал своих детей для чтения книги. Ученики хором повторяли то, что произносил учитель. В целом для времени Древнего Царства и последующих периодов заучивание и переписывание текстов являлось одним из основных методов обучения чтению и письму.

Обучение письму в эпоху Среднего Царства происходило в школах писцов, о чем свидетельствуют дошедшие до наших дней источники (см.: [5, с. 41]). К данному периоду относятся, например, древние папирусы Лейден I, Анастаси III, Анастаси V, Риланд IX, сказки о сыне Сатни-Хемуаса, об одаренном мальчике Са-Осирисе и многое другое, где фиксируется лексема «школа» и факт того, что детей отдавали туда на обучение. Это оказывается свидетельством существования школ, где обучали письму. Фрагментарные сведения о педагогических методах работы с учениками позволяют заключить, что в школах опирались на постоянную тренировку рук, беспрерывные занятия чистописанием, причем с применением некоторого давления на учеников («Они (родители) оставили меня (в покое лишь после того), как стала моя рука искусной» (папирус Анастаси V), в том числе и посредством физической силы («[Школьный писец ответил ей: “Когда я еще был мальчиком, мой учитель приучал меня к письму], после того как он бичом избивал меня. Тогда я стал писать…”» (сказка о Са-Осирисе) [там же, с. 43–45].