Статья «Что такое “структура дефекта”?», ссылка на которую размещена в данном номере, стала последней работой В. И. Лубовского и была опубликована в журнале «Специальное образование» уже после его ухода из жизни, в № 4 за 2018 год. В научном наследии В. И. Лубовского данная статья — один из наиболее ярких примеров развития в его работах принципов, сформулированных еще Л. С. Выготским и получивших свое продолжение в культурно-исторической и деятельностной психологии. Так, в работе «Диагностика развития и педологическая клиника трудного детства», сыгравшей огромную роль в дальнейшем развитии клинической и дефектологической психодиагностики, Л. С. Выготский подчеркивал значение исследований, в которых клиницисты стремились раскрыть структурные аспекты симптомокомплексов, наблюдаемых при различных вариантах аномального развития. Направленность диагностического исследования на раскрытие динамического объединения симптомов в сложную структуру и составляет, по Л. С. Выготскому, своеобразие способа научного мышления, который применяется в диагностике, заключающееся в том, что «мы изучаем данное конкретное явление с точки зрения определения его принадлежности к той или иной клинической картине развития» [1, с. 319].

Положения, сформулированные Л. С. Выготским, получили дальнейшее развитие в работах его последователей. Один из ярких примеров — психолого-педагогическая классификация нарушений речевого развития детей, предложенная Р. Е. Левиной. В основу ее классификации положено выделение вариантов недоразвития речи на основе соотношения между первичными и вторичными нарушениями, обусловливающими специфику потребностей детей в развивающей работе.

Другой, не менее яркий пример — подход к исследованию нейропсихологических синдромов, предложенный учителем В. И. Лубовского А. Р. Лурией, который считал, что основная задача диагностики высших психических функций при локальных поражениях мозга «заключается в том, чтобы, описав общую картину возникающих изменений психической деятельности, выделить основной дефект, вывести из него вторичные системные нарушения и тем самым приблизиться к объяснению того синдрома, который является следствием основного дефекта» [4, с. 254]. А. Р. Лурия был вынужден в 1952 году перейти на работу в НИИ дефектологии. Такой подход к диагностике нарушений развития был применен в начатых под его руководством полномасштабных сравнительных исследованиях высших психических функций детей и подростков при различных вариантах нарушенного развития. В. И. Лубовский придавал огромное значение этим исследованиям как предпосылкам современной специальной психологии.

В статье «Что такое “структура дефекта”?» В. И. Лубовский выделяет два значения термина, помещенного в заглавие: 1) базирующееся на достаточном опыте целостное видение клиницистом параметров развития и системы связей между ними у ребенка или подростка с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ), на основе которых его случай может рассматриваться как типичный для того или иного варианта аномального развития; 2) обозначение специфики того или иного типа нарушенного развития. Критически оценивая свой подход к выделению структуры симптомокомплексов нарушенного развития, изложенный в одной из своих предшествующих работ, он подчеркивает, что в основе каждого типа нарушенного развития имеется некоторый структурный инвариант, «нечто, что остается постоянным. Именно оно и является “хранителем своеобразия” каждого типа нарушенного развития» [3, с. 151]. В. И. Лубовский подчеркивает недостаточность только количественных или качественных методов диагностики, а также сравнения индивидуальных показателей, полученных при диагностике ребенка с ОВЗ, и нормативных показателей, ссылаясь при этом на высказывание Л. С. Выготского о том, что нет одной нормы, есть сто норм.